Цель христианского воспитания
Ощущение реальности Бога
Первое, основное, весьма насущное и нелегкое задание, стоящее перед христианским
воспитателем, — пробудить в ребенке ощущение реальности Бога. Другими словами, важно
помочь ребенку узнать Бога, а не только узнать о Боге. Именно это ощущение реальности Бога
почти совершенно отсутствует в современном обществе. Я помню, один молодой студент так
это выразил: «Я не то, что не верю в Бога, — сказал он, — но Он кажется таким нереальным».
Многие люди, не будучи принципиальными атеистами, лично просто не ощущают Бога, Его
власти, Его присутствия в их жизни как реальной Личности, с Которой их связывают определенные
отношения. Для многих христиан — православных, католиков и протестантов — церковные
обряды, нравственные ценности, этнические и национальные традиции более реальны, чем
простой факт, что Бог существует, что Его присутствие в нашей жизни ощутимо, что каждый
из нас связан с Богом.
Мне кажется, что именно реальность божественного присутствия живо ощущалась в те
моменты, когда Иисус Христос исцелял людей. В рассказе об исцелении слепого (Ин. 9) Иисус
спрашивает: «Ты веруешь ли в Сына Божия?» Человек отвечал: «Кто Он, Господи, чтобы мне
веровать в Него?» Иисус сказал ему: «И видел ты Его, и Он говорит с тобою». Он сказал:
«Верую, Господи!». Иисус не требовал точного изложения веры, искал не «знания о Боге», а
призвания силы, которая вошла в жизнь слепого как сила Божия.
Для человека в любом возрасте существуют две возможности: либо жизнь и мышление,
ведающие реальность божественного присутствия, либо вне её. Для трехлетнего малыша,
которого окружает живая вера его близких, утверждение «Бог есть» — такая же реальность,
как кошка или собака, тьма или свет. Бога на первых порах могут отождествлять с физическим
объектом: иконой, картиной, небом, Святым Причастием. Но это не рациональное
представление о Боге, а подлинное познание Его. Такое «чувственное» представление о Боге
для малышей более реально, чем любые, даже самые простые абстрактные определения.
Любые мысли о Боге, которые мы пытаемся передать ребенку, могут быть им усвоены лишь на
определенном уровне мышления, глубоко отличного от взрослого. Если мы говорим
трехлетнему мальчику, что «Бог сотворил цветы» и «Бог сотворил животных, и солнце, и меня,
и тебя…», ребенок, возможно, представляет Бога в образе большого человека, который сидит и
одно за другим творит все это. Опасности в таком представлении о Боге нет. Ребенок вырастет
и забудет этот образ. Важно, что взрослый, которому он доверяет, помогает установить связь
между тем, что ребенок знает, трогает, нюхает, слышит, и Богом.
Физическое выражение присутствия Бога в непосредственном окружении ребенка
(иконах, картинах, жестах, словах, звуках, вкусе) становится частью его опыта.
А маленький ребенок обладает сильным и непосредственным ощущением реальности всего,
что он познает. Позднее, мне кажется, такая живость восприятия и воображения исчезает.
Хорошим примером того, как живо дети ощущают реальность Бога, может послужить
трехлетний мальчик, которого я знала. Повторив за матерью свою коротенькую вечернюю
молитву, он выглянул в окно, помахал рукой небу и сказал: «Спокойной ночи, Боженька!»
Ребенок, которому неизвестно это ощущение реальности Бога, будет воспринимать Его
отсутствие так же просто. Его мир «без Бога» будет таким же реальным и многоцветным, он
так же будет радоваться жизни, если только родители окружат его любовью и создадут
атмосферу безопасности. Для него «идеи» не имеют большого значения, а отсутствие
религиозного воспитания будет заметно подобно тому, как, к примеру, в детях из не очень
культурных семей заметно отсутствие привычки к чтению. Однако «отсутствие Бога» глубоко
повлияет на ребенка, если оно выражается в том, что в семье мало любви, что в ней царит
тревога беспокойство, страх.
По мере того; как ребенок подрастает, для него очень важно отделять «реальное» от
«нереального». Любая история, рассказанная ребенку семи–восьми лет, всегда вызывает
вопрос: «Это правда?» Часто ребенок пытается понять, насколько истинно то, что не совпадает
с накопленным опытом. При этом становится значительно труднее привить ребенку чувство
реальности Бога.
Дети в возрасте от семи до девяти лет рационалистичны, хоть и на
примитивном уровне; у них сильно выражены причинно–следственные связи, но еще слабо
развито абстрактное мышление. Восьмилетний ребенок не поверит, что Бог где–то в небе за
облаками, но и объяснение взрослых о том, что мы понимаем под «небесами», остается
нереальным. Передать детям этого возраста ощущение реальности Бога вдвойне трудно из–за
их склонности к нравственному ригоризму, а также из–за специфического чувства юмора,
который взрослые часто не могут понять.
Религиозное воспитание детей в этом возрасте часто осложняется и тем, что мы склонны
преподносить религиозные наставления, не стремясь увязать их с тем, что ребенок познает и
воспринимает в обыденной жизни. Это ослабляет ощущение реальности Бога. Уроки
воскресной школы остаются отвлеченным набором идей, знаний и информации; другой набор,
часто более привлекательный и волнующий, ребенок обретает в мире школы, телевидения и
среди друзей. Что, например, более реально для ребенка: библейские истории о чудесных
исцелениях или его собственный опыт — доктора, прививки, больницы? Если Бог присутствует
в исцелениях и отсутствует в повседневной медицине, ощущение реальности Бога в
значительной степени слабеет.
Когда ребенок достигает подросткового возраста, ощущение реальности Бога становится все
более и более смутным. Жизнь подростков насыщена интересами и эмоциями, не имеющими
ничего общего с тем, что они понимают под религией. Забыта ежедневная молитва, поскольку
родители больше не следят за ней (и действительно, молитва не должна становиться такой же
привычкой, как чистка зубов!). Религия часто отождествляется с хождением в храм и
соблюдением внешних правил и привычек. Подростки считают — и это хуже всего, — что это
«не для них». Именно тогда, когда дети начинают мыслить самостоятельно, пускай еще весьма
незрело, когда они начинают открывать себя как личность, пускай эгоцентрично, о религии им
слишком часто твердят в авторитарном стиле:
«Библия говорит…», «Церковь учит?..», «священник говорит…» Никто не пытается объяснить,
что все это означает для них, как согласуется с их мышлением, нуждается ли в их одобрении.
И все же именно среди детей этого возраста мы впервые можем рассчитывать на глубокий отклик,
на настоящее понимание того, что такое религия, на способность чувствовать и мыслить религиозно.
Помочь ребенку ощутить реальность Бога — это цель всей нашей жизни. Конечно, никакие
учебники, никакие уроки и поучения сами по себе не могут привить этого чувства. И все же я
убеждена, что учитель должен всегда памятовать об этой цели, что она должна стать
подлинным критерием всех наших преподавательских методов и уроков.
(их книги Куломзиной С.С. "Наша Церковь и наши дети").